Было все как в дурном кино,
но без драчек и красных вин –
мы хотели расстаться, но
так и шли вдоль сырых витрин.
И – ценитель осенних драм,
соглядатай чужих измен –
сквозь стекло улыбался нам
мило английский манекен.
Улыбался, как будто знал
весь расклад – улыбался так.
«Вот и все, – я едва шептал, –
ангел мой, это добрый знак...»
И – дождливый – светился ЦУМ
грязно-желтым ночным огнем.
«Ты запомни его костюм –
я хочу умереть в таком...»
1995
