Крылов Иван (1769 - 1844)

   С истертою и ветхою сумой
Бедняжка-нищенький под оконьем таскался
   И, жалуясь на жребий свой,
      Нередко удивлялся,
Что люди, живучи в богатых теремах,
По горло в золоте, в довольстве и сластях,
      Ка́к их карманы ни набиты,
         Еще не сыты!
      И даже до того,
      Что, без пути алкая
   И нового богатства добывая,
   Лишаются нередко своего
         Всего.
Вон бывший, например, того хозяин дому
   Пошел счастливо торговать;
Расторговался в пух. Тут, чем бы перестать
И достальной свой век спокойно доживать,
   А промысел оставить свой другому, –
Он в море корабли отправил по весне;
Ждал горы золота; но корабли разбило;
Сокровища его все море поглотило;
         Теперь они на дне,
И видел он себя богатым, как во сне.
      Другой, тот в откупа пустился
      И нажил было миллион,
Да мало: захотел его удвоить он,
Забрался по уши и вовсе разорился.
Короче, тысячи таких примеров есть;
      И поделом: знай честь!
      Тут Нищему Фортуна вдруг предстала
         И говорит ему:
«Послушай, я помочь давно тебе желала;
   Червонцев кучу я сыскала;
      Подставь свою суму;
Ее насыплю я, да только с уговором:
Все будет золото, в суму что попадет,
Но если из сумы что на пол упадет,
      То сделается сором.
Смотри ж, я наперед тебя остерегла:
Мне велено хранить условье наше строго,
Сума твоя ветха, не забирайся много,
      Чтоб вынести она могла».
   Едва от радости мой Нищий дышит
      И под собой земли не слышит!
Расправил свой кошель, и щедрою рукой
Тут полился в него червонцев дождь златой:
   Сума становится уж тяжеленька.
«Довольно ль?» – «Нет еще».– «Не треснула б».– «Не бойсь».
«Смотри, ты Крезом стал».– «Еще, еще маленько:
   Хоть горсточку прибрось».
«Эй, полно! Посмотри, сума ползет уж врозь».
«Еще щепоточку». Но тут кошель прорвался,
Рассыпалась казна и обратилась в прах,
Фортуна скрылася: одна сума в глазах,
И Нищий нищеньким по-прежнему остался.

1813