Высоцкий Владимир (1938 - 1980)

На стене висели в рамках бородатые мужчины –
Все в очечках на цепочках, по-народному – в пенсне,–
Все они открыли что-то, все придумали вакцины,
Так что если я не умер – это все по их вине.

Доктор молвил: «Вы больны»,–
И меня заколотило,
И сердечное светило
Ухмыльнулось со стены,–

Здесь не камера – палата,
Здесь не нары, а скамья,
Не подследственный, ребята,
А исследуемый я!

И хотя я весь в недугах, мне не страшно почему-то,–
Подмахну давай, не глядя, медицинский протокол!
Мне известен Склифосовский, основатель института,
Мне знаком товарищ Боткин – он желтуху изобрел.

В положении моем
Лишь чудак права качает:
Доктор, если осерчает,
Так упрячет в «желтый дом».

Все зависит в этом доме оном
От тебя от самого:
Хочешь – можешь стать Буденным,
Хочешь – лошадью его!

У меня мозги за разум не заходят – верьте слову –
Задаю вопрос с намеком, то есть, лезу на скандал:
«Если б Кащенко, к примеру, лег лечиться к Пирогову –
Пирогов бы без причины резать Кащенку не стал...»

Но и врач не лыком шит –
Он хитер и осторожен.
«Да, вы правы, но возможен
Ход обратный»,– говорит.

Вот палата на пять коек,
Вот профессор входит в дверь –
Тычет пальцем: «Параноик»,–
И поди его проверь!

Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку –
Я за вами, дорогие, как за каменной стеной,
На Вишневского надеюсь, уповаю на Бурденку,–
Подтвердят, что не душевно, а духовно я больной!

Род мой крепкий – все в меня,–
Правда, прадед был незрячий;
Свекр мой – белогорячий,
Но ведь свекр– не родня!

«Доктор, мы здесь с глазу на глаз –
Отвечай же мне, будь скор:
Или будет мне диагноз,
Или будет – приговор?»

И врачи, и санитары, и светила все смутились,
Заоконное светило закатилось за спиной,
И очечки на цепочке как бы влагою покрылись,
У отца желтухи щечки вдруг покрылись белизной.

И нависло острие,
И поежилась бумага,–
Доктор действовал на благо,
Жалко – благо не мое,–

Но не лист перо стальное –
Грудь проткнуло, как стилет:
Мой диагноз – паранойя,
Это значит – пара лет!

1976