Под руинами неба,
в доме снега и ветра –
у безлукого Феба
так печальна Евтерпа.
Нет ни жаркого грека,
ни красивого моря.
Грудь ее – цвета снега,
взор ее – цвета горя.
За чугунной решеткой
листья падают ало.
То бесстыжей, то кроткой
ты ночами бывала.
Чужеземка нагая,
что глядишь, холодея?
Как согреть – я не знаю
и, как мальчик, робею.
Сам потаскан, издержан,
чем тебя я прикрою?
По-осеннему нежен,
я любуюсь тобою.
Но представлю охотно:
с детским личиком чистым,
то в штормовке болотной,
то в телаге землистой.
1995
